Planeta curata

ПРИТЧИ

В ЧЁМ СЕКРЕТ УСПЕХА?

Однажды лягушки решили посоревноваться между собой, кто первый взберется на вершину высокой горы. Желающих лягушек поучаствовать в этом соревновании оказалось немало. Собралось очень много зверей со всего леса, чтобы посмотреть, как лягушки потерпят свое фиаско. Им очень хотелось посмеяться, так как задание было не из легких. Итак, прозвучала команда «Старт!», и лягушки ринулись карабкаться на вершину. И тут же начались насмешки со стороны лесных гостей:
— Ты посмотри на них, они же сейчас все упадут!
— Это же невозможно! Что они о себе вообразили?!
— Вам никогда не добраться до вершины!
Лягушки начали падать с горы одна за другой.
Звери продолжали кричать:
— Вы посмотрите, как высоко, а вы такие маленькие и слабые!
— Это же тяжело, а у вас такие маленькие лапки!
— Вы же лягушки, а не орлы!
Слыша эти насмешки, всё больше лягушек сходило с дистанции. Прошло ещё немного времени, и практически все лягушки попадали и отказались от своей цели. Только одна лягушка продолжала карабкаться на вершину. Несмотря на насмешки, громкие высказывания «невозможно!» и тяжёлый путь, она взбиралась всё выше и выше. И вот настал тот миг, когда лягушка-победитель была уже на вершине горы, на вершине своей цели. Все были удивлены и даже потрясены: «Как же эта маленькая лягушка могла добраться до вершины такой большой и плоской горы?» Когда она спустилась, к ней подошла одна из участниц соревнования и спросила: «Как тебе это удалось? Какой у тебя секрет?». Лягушка ничего не ответила, потому что она оказалась глухой…

КСЮШИН ПАПА

В детстве я ненавидела утренники, потому что к нам в садик приходил отец. Он садился на стул возле ёлки, долго пиликал на своём баяне, пытаясь подобрать нужную мелодию, а наша воспитательница строго говорила ему: «Валерий Петрович, повыше!» Все ребята смотрели на моего отца и давились от смеха. Он был маленький, толстенький, рано начал лысеть, и, хотя никогда не пил, нос у него почему-то всегда был свекольно-красного цвета, как у клоуна. Дети, когда хотели сказать про кого-то, что он смешной и некрасивый, говорили так: «Он похож на Ксюшкиного папу!». И я сначала в садике, а потом в школе несла тяжкий крест отцовской несуразности. Всё бы ничего (мало ли у кого какие отцы!), но мне было непонятно, зачем он, обычный слесарь, ходил к нам на утренники со своей дурацкой гармошкой. Играл бы себе дома и не позорил ни себя, ни свою дочь! Часто сбиваясь, он тоненько, по-женски, ойкал, и на его круглом лице появлялась виноватая улыбка. Я готова была провалиться сквозь землю от стыда и вела себя подчёркнуто холодно, показывая своим видом, что этот нелепый человек с красным носом не имеет ко мне никакого отношения.
Я училась в третьем классе, когда сильно простыла. У меня начался отит. От боли я кричала и стучала ладонями по голове. Мама вызвала скорую помощь, и ночью мы поехали в районную больницу. По дороге попали в страшную метель, машина застряла, и водитель визгливо, как женщина, стал кричать, что теперь все мы замёрзнем. Он кричал пронзительно, чуть ли не плакал, и я думала, что у него, наверное, тоже болят уши. Отец спросил, сколько осталось до райцентра. Но водитель, закрыв лицо руками, твердил: «Какой я дурак!» Отец подумал и тихо сказал маме: «Нам потребуется всё мужество!». Я на всю жизнь запомнила эти слова, хотя дикая боль кружила меня, как метель снежинку. Он открыл дверцу машины и вышел в ревущую ночь. Дверца захлопнулась за ним, и мне показалось, будто огромное чудовище, лязгнув челюстью, проглотило моего отца. Машину качало порывами ветра, по заиндевевшим стёклам с шуршанием осыпался снег. Я плакала, мама целовала меня холодными губами, молоденькая медсестра обречённо смотрела в непроглядную тьму, а водитель в изнеможении качал головой. Не знаю, сколько прошло времени, но внезапно ночь озарилась ярким светом фар, и длинная тень какого-то великана(1) легла на моё лицо. Я прикрыла глаза и сквозь ресницы увидела своего отца. Он взял меня на руки и прижал к себе. Шёпотом он рассказал маме, что дошёл до райцентра, поднял всех на ноги и вернулся с вездеходом. Я дремала на его руках и сквозь сон слышала, как он кашляет. Тогда этому не придали значения. А он долго потом болел двусторонним воспалением лёгких. Эта ночь перевернула моё представление об отце. Мои дети недоумевают, почему, наряжая ёлку, я всегда плачу. Из тьмы минувшего ко мне приходит отец, он садится под ёлку и кладёт голову на баян, как будто украдкой хочет увидеть среди наряженной толпы детей свою дочку и весело улыбнуться ей. Я гляжу на его сияющее счастьем лицо и тоже хочу ему улыбнуться, но вместо этого начинаю плакать.
(По Н. Аксёновой)(2)

ПЧЕЛА И ШЕРШЕНЬ

(басня Г.С. Сковороды)

— Скажи мне, Пчела, отчего ты столь глупа? Знаешь, что трудов твоих плоды не столько для тебя самой, сколько для людей полезны, но тебе часто и вредят, принося вместо награждения смерть, однако не перестаете дурачиться в собирании меда. Много у вас голов, но безмозглые. Видно, что вы без толку влюбилися в мёд.
— Ты высокий дурак, господин Советник, — отвечала Пчела. — Мёд любит есть и Медведь, а Шершень тоже лукаво достает. И мы бы могли воровски добывать, как иногда наша братия и делает, если бы мы только есть любили.
Но нам несравненно большая забава собирать мёд, нежели кушать. К сему мы рождены и не перестанем, пока умрём. А без сего жить и в изобилии мёда есть для нас лютейшая смерть.
Сила(3). Шершень есть образ людей, живущих хищением чужого и рождённых на то одно, чтоб есть, пить и проч. А пчела есть герб мудрого человека, в сродном деле трудящегося. Многие шершни без толку говорят: для чего сей, например, студент научился, а ничего не имеет? На что-де учиться, если не иметь изобилия?.. Не рассуждая слов Сираха: «Веселье сердца — жизнь человеку», — и не разумея, что сродное дело есть для него сладчайшее пиршество. Взгляните на правление блаженной натуры и научитесь. Спросите вашу борзую собаку, когда она веселее? — Тогда, — отвечает вам, — когда гоню зайца. Когда вкуснее заяц? — Тогда, — отвечает охотник, — когда гоняю.
Взгляните на сидящего пред вами кота. Когда он куражнее? Тогда, когда целую ночь бродит или сидит возле норки, хотя, уловив, и не ест мышь. Запри в изобилии пчелу, не умрёт ли с тоски в то время, когда можно летать по цветоносным лугам? Что горестнее, как плавать в изобилии и смертно мучиться без сродного дела? Нет мучительное, как болеть мыслями, а болят мысли, лишаясь сродного дела. И нет радостнее, как жить по натуре(4). Сладок здесь труд телесный, терпение тела и самая смерть его тогда, когда душа, владычица его, сродным услаждается делом. Или так жить, или должно умереть. Старик Катон чем мудр и счастлив? Не изобилием, не чином — тем, что последует натуре, как видно в Цицероновой книжечке «О старости». Сия одна есть премилогордная мать и премудрая путеводительница. Сия преблагая домостроительница несытому дарует много, а мало даст довольному малым.
Но раскусить же должно, что значит жить по натуре. Но закон скотских членов и похотей наших, но значит блаженное оное естество, называемое у богословов трисолнечное, всякой твари свою для неё часть и сродность вечно предписывающее. О сем-то естестве сказал древний Епикур следующее: «Благодарение блаженной натуре за то, что нужное сделала нетрудным, а трудное ненужным».  
А поскольку в Боге нет мужского пола, ни женского, но всё в нём и он во всём, для того сказывает Павел: «Который есть всяческое во всём...»(5)

ТЁТЯ ДАША(6)

В школьной столовой работала тётя Даша — простая женщина. Молчаливая, сосредоточенная на чём-то. Она ни с кем никогда не общалась. И болтливые коллеги смотрели на нее, мягко выражаясь, с осуждением. А мы, молодые учителя, открыто презирали её за то, что она после работы уносила домой различную еду в баночках. Некоторые думали, что у тёти Даши муж пьяница. Наверное, он пропивает все деньги, и поэтому есть нечего. Другие считали, что она от жадности задыхается: копит деньги. С высоты только что полученного вузовского диплома так легко осуждать…Мы, живущие «в духе», читающие умные книги, воспитывающие молодое поколение — и тётка с едой. Разве можно сравнивать?!
Как-то в учительской наша компания устроила посиделки. Молодая учительница Нина читала стихи Вознесенского. Читала очень хорошо: вечерами она играла в поэтическом театре. Не слушать её было невозможно. Мы замирали от каждого слова. И чувствовали себя на верху поэтического блаженства. А как же иначе? Молодые, образованные, хорошо одетые люди, понимающие суть искусства. Нина закончила декламировать, посмотрела на нас мутным взглядом и сказала: «Поэзия заставляет душу жить. Если я перестану понимать стихи, то превращусь в тётю Дашу». Мы понимающе похихикали. Вечером мне нужно было проверить сочинения на вольную тему — о добре. Писали семиклассники. Они видели добро и в победе на войне, и в труде врача, и в руках мамы, и в выпеченном свежем хлебе. А одно сочинение «отхлестало» меня по щекам. От стыда закружилась голова, поднялось давление. Девочка написала, что в их подъезде живет древняя, никому не нужная бабушка. И что к ней каждый день по два-три раза приходит тётя Даша. Она приносит еду, прибирается, выносит мусор. И делает это просто так. Оказывается, что у неё есть ещё несколько подопечных. А через два подъезда — многодетная семья. И муж пьёт. А бедная мать пытается прокормить сколько-то детей. И к ним тоже тётя Даша приходит. На другой день в учительской я, молча, протянул тетрадку с сочинением учительнице Нине. Она пробежала по ней глазами. Побледнела — и быстро вышла. А потом в классе я при всех сказал девочке: «Спасибо тебе! Ты указала мне на доброго, милого человека. Я не замечал его. Спасибо!». Мои семиклассники удивлённо на нас смотрели. И я прочитал её сочинение вслух.

Георгий Жаркой

ЧЕСТЬ И БЛАГОРОДСТВО В СПОРТЕ

В 2012 году в Наварре (Испания) проходили важные международные соревнования по лёгкой атлетике. На кону был солидный призовой фонд, и в забегах участвовали сильнейшие спортсмены мира. Иван Фернандес Анайя, чемпион Испании по бегу на 5000 метров, на последнем финишном отрезке той же дистанции заметил, что лидер гонки кениец Абель Мутаи ведёт себя странно. Лидировавший с большим отрывом кениец остановился за 10 метров от финиша и пошёл простым шагом, думая, что гонка завершена. Он радостно махал зрителям руками. Нагнав странно ведущего себя спортсмена, Иван Анайя вместо того, чтобы обогнать его и прийти к финишу первым, начал подталкивать Абеля к финишу, пытаясь объяснить, что он не дошел до финиша. Так Иван(7) Анайя дотолкал кенийца до финиша, дав, таким образом, ему победить. Да, победителем стал Абель Мутаи, а легендой — Иван Фернандес Анайя! Это по-настоящему спортивный поступок поразил болельщиков и журналистов, которые бросились брать интервью у испанца. Во всех интервью 24-летний Иван Анайя подчёркивал, что очень хотел победить, но это была не его гонка, её честно выиграл Абель, а если бы он пересёк финишную черту в обход кенийца, то в этой победе не было бы чести. Цитата: «Нет, я очень хотел выиграть. Но даже если бы на кону было место в составе сборной Испании для поездки на чемпионат Европы, я всё равно поступил бы также. Я не заслуживал победы — отрыв был велик, и я не имел шансов догнать соперника, если бы он не ошибся. Мне важнее сохранить достоинство, чем выиграть золотую медаль. Знаете, все мы видим, какие вещи порой происходят в футболе, в обществе, в политике. Люди слишком часто видят неправильные модели поведения. Я рад, что поступил иначе и сделал этот жест честности. Ну, какова бы была цена моей победы, какова будет честь этой медали, что бы подумала об этом моя Мама?»

По материалам https://dzen.ru/a/YGmLrwmmtxcCpGRo